К вечеру, дня Марининого погружения, Степан начал за Марину сильно волноваться. Когда она спустилась под землю, он её очень хорошо чувствовал и даже вскоре после погружения получил от неё послание в виде прекрасной музыки. Во всяком случае, он был на сто процентов уверен, что музыка, появившаяся в его сознании, была именно от Марины, поскольку она появилась в его сознании в тот момент, когда он, сидя на дежурстве возле верёвки, честно старался удерживать в своей голове образы Марининой поддержки.
Он радовался за Марину. Видимо у неё всё идёт хорошо, раз она смогла передать ему из подземелья такой прекрасный образ в виде музыки. И даже поделился своей радостью с Ириной, которая дежурила в тот момент вместе с ним.
После дежурства он ещё некоторое время продолжал удерживать в своём сознании образы, которые он создал для поддержки Марины. Но ему было очень трудно удерживать эти образы и заниматься чем-то ещё. И тогда он решил немного поспать. «Сон не может разрушить то, что уже создано» - рассудил он, засыпая в своей палатке. Тем более что многие, погружавшиеся под землю и он, в том числе, до Марины, такой поддержки вообще не имели. И ничего – всё равно получили свой уникальный опыт.
Заснул Степан практически сразу и проспал до самого обеда. После обеда он вместе с Александром поработал над своей мебелью и за весёлым мужским разговором вообще о Марине забыл. И только на вечернем дежурстве с Ириной снова попытался восстановить в своём сознании созданные вчера образы поддержки.
Образы-то он создал, только вот Марину на другом конце верёвки ему почувствовать почему-то не удалось. Он даже поделился своей неудачей с Ириной, и тогда они вместе попробовали направить Марине энергию поддержки. Но у них у обоих возникло ощущение, что там внизу никого нет, а отыскать Марину где-то ещё у них тоже не получилось.
- Не расстраивайся, - попыталась утешить Степана Ирина. – Зачастую всё не так, как кажется. Да и что с ней могло случиться? Было бы, что не то, она бы дёрнула за верёвку. Ты ведь знаешь Марину! Она слишком впечатлительная и не сможет терпеть проблемы. Просто, видимо, у нас с тобой что-то с восприятием не то. Утро вечера мудренее. Давай переспим с этим. Ничего страшного за одну ночь не случится.
И хотя к концу вечернего дежурства, под воздействием Ирины, Степан несколько расслабился, совсем успокоиться он не смог. Ему хотелось что-то предпринять. Что-то такое, что наверняка помогло бы ему понять – нужна ли Марине его помощь или нет. А вдруг у неё что-то идёт не так? И поэтому сразу же после вечернего дежурства он отправился на поляну со странными камнями. Может, там появится ясность?..
Это место и до их с Мариной ритуала было необычным – круглая поляна, разложенные спиралью камни, трава, которая росла лишь по краям поляны – всё это не выглядело обычным. Вероятнее всего на этой поляне когда-то было языческое капище. Во всяком случае, именно так Степан представлял себе языческие капища.
Он посещал одно такое капище в детстве вместе с мамой. На Соловках. И то капище, по словам экскурсовода, обладало большой мистической силой. А раз так, значит, и это место должно обладать силой. А уж после их с Мариной ритуала жертвоприношения оно обязательно должно помочь Степану наладить с Мариной связь.
Его дежурство закончилось в девять, и поэтому добрался до поляны Степан уже в сумерках. Но даже в сумерках здесь ещё можно было что-то рассмотреть. Степану в глаза сразу же бросились изменения на камне, лежащем в центре спирали. В сумерках на этом камне виделось изображение какой-то новой руны. Вовсе не руны Ветра, как в предыдущий раз, и не руны Треба, как до этого. Тёмные места на камне чётко прорисовывали вертикальную основу и присоединённые к ней справа две наклонные палочки, однобоко указывающие вниз, т.е. в направлении Степана. Чтобы это могло значить?
Хорошо, что Марина перед спуском под землю оставила Степану свою тетрадь с описанием значений рун. И Степан догадался взять эту тетрадь с собой. Поэтому обнаружив новый знак на камне, он включил фонарик, нашёл в тетради похожий символ и прочитал описание этого символа:
«Руна Берегини - это руна Богини-Матери, ведающей и земным плодородием, и судьбами всего живого. По традиционным представлениям, Богиня-Мать дает жизнь душам, приходящим, чтобы воплотиться на Земле, и она же отнимает жизнь, когда приходит время».
Прочитав эти слова, Степан начал нервничать. Очень уж ему не понравилось словосочетание «отнимает жизнь». Он полистал Маринину тетрадь в надежде найти там какую-нибудь подсказку. Ведь чтобы выйти на связь с Мариной, надо было что-то сделать, провести какой-нибудь ритуал, например. Но в тетради ничего о ритуалах написано не было.
Тогда Степан решил действовать по наитию. Он зажёг пять факелов и четыре из них воткнул в землю с четырёх сторон по краям поляны у границы роста травы, а пятый взял в руки. И с этим факелом в руках он медленно прошёл от края поляны в центр, стараясь ступать строго по выложенным камнями дорожкам спирали, непрерывно думая о Марине. В центре он воткнул факел в землю с одной стороны от центрального камня, а сам сел на колени с другой его стороны, лицом на северо-восток.
На камень, возле которого он стоял, он выложил дары, которые принёс с собой – ягоды, гречневую крупу и конфеты. Потом достал бутылку вина, которую он берёг для особо торжественного случая, откупорил её и налил немного вина в кружку, которую поставил рядом с остальными дарами. После всех этих действий он сосредоточился на пламени факела, горящего перед ним, и мысленно попытался представить себе образ Богини-Матери...
Удивительно, но вскоре ему это удалось. Вскоре он увидел в языках пламени образ мудрой женщины. И как только он этот образ увидел, ну или ему показалось, что увидел, он обратился к этому образу с просьбой:
- Матушка Берегиня, властительница земли и судеб людских, прими, пожалуйста, мои дары. Я принёс их тебе от чистого сердца. Помоги, пожалуйста, мне восстановить связь с Мариной. Помоги мне найти её, где бы она ни была. Помоги мне помочь ей.
После произнесения этих слов, он на мгновение задумался, а потом растерянно добавил:
- Или сама помоги ей, пожалуйста...
Он не знал, что ещё в рамках языческой традиции положено делать или говорить при таком действии. В его голову ничего не приходило, но он точно знал – должен быть какой-то знак. По каким-то признакам он должен понять, что его просьба услышана и принята к рассмотрению. И поэтому он не сводил глаз с пылающего прямо перед его взором огня.
Время шло, но в огне ничего не менялось. Образ, к которому он обращался, постепенно растворился в пламени, а может, его и вовсе там не было. Вокруг стояла мёртвая тишина. Даже шелеста листьев не слышалось.
Тогда Степан поднял кружку и вылил из неё вино на камень, а затем наклонился и упёрся лбом в середину получившейся лужи. Свои руки, которые до этого он держал возле груди, он положил на землю – слева и справа от камня ладонями вниз. Закрыв глаза, он мысленно повторил свою просьбу, стараясь почувствовать и лбом, соприкасающимся с камнем и ладонями, соприкасающимися с почвой, энергию земли.
И почва, и камень ощущались прохладными и абсолютно безжизненными. Во всяком случае, первые пять минут. Но Степан не сдавался. Он попытался представить себе корневища растений в глубине почвы и то, как земля-матушка их удерживает. Как она обнимает и прячет под своим покровом мелких животных и насекомых, как она даёт опору людям и нередко защищает их, и то, как из камней строится жилище.
И в какой-то момент он вдруг уловил лёгкую вибрацию – вибрацию земли. Почва под его руками слегка пульсировала, словно огромный живой организм. Да и в камне чувствовался свой особый, с трудом уловимый ритм. Или это просто была пульсация крови в Стёпиной голове и руках. Всякое может быть. Но, ощутив вибрацию земли, Степан не стал искать рациональных объяснений своим ощущениям. Он просто пошёл за ними. Ведь у него была очень важная цель – установить связь с Мариной. И поэтому он попытался слить своё сознание с вибрациями земли в единый ритм, чтобы отыскать Марину, где бы она ни была.
И, похоже, его попытки увенчались успехом, т.к. вскоре он перестал чувствовать что-либо, кроме чёткой пульсации во всём своём теле. Лишь вибрация и ритм. И ещё ощущение чего-то надёжного и заботливого, оберегающего и защищающего внутри и вокруг себя...
Его сознание долго пульсировало во тьме, смешиваясь всё сильнее с пульсациями энергии земли и погружаясь всё глубже в суть этой энергии, а может, он просто потерял сознание, оказавшись в неудобном для тела положении, но в любом случае через какое-то время в его сознании появилось новое ощущение – ощущение препятствия. Его внимание буквально упёрлось во что-то очень странное и трудно распознаваемое. Это что-то не имело ни ритма, ни вибрации и поэтому ощущалось отдельным от всего, что представлял собой Степан и окружающая его среда. Оно было безжизненным и не целостным, к тому же, не подчиняясь никакому ритму, хаотично распадалось на отдельные элементы.
Степан не понял что это, да и не стремился понимать. Но он точно знал – это не порядок. И в этот момент толи он, толи его сознание, растворённое в энергии земли, сконцентрировало максимум своего внимания на препятствии и вследствие этого создало вокруг препятствия непроницаемый энергетический кокон.
Эти странные действия почему-то сбили Степана с общего ритма, и в его сознании моментально появились собственные мысли.
- Ага! – воинственно подумал он. – Мы обнаружили вирус и сейчас уничтожим его.
Однако энергетический кокон вовсе не собирался уничтожать обнаруженный объект. Энергия в нём носила скорее заботливое и оберегающее качество, словно обнаруженный объект, наоборот – в отличие от вируса представлял огромную ценность.
Степан хотел было возмутиться, ну или хотя бы попробовать понять, что же такое здесь происходит, но он выбился из общего ритма и поэтому перестал быть частью энергии земли. Он больше не мог на равных участвовать в процессах, свойственных этой стихии, и даже не мог адекватно воспринимать происходящее. Вскоре его сознание вообще покинуло все эти странные видения и ощущения, и он снова ощутил себя стоящим на коленях и упёршимся в камень лбом.
Он поднял голову и увидел, что все пять факелов уже давно потухли. И даже дым уже не шёл от них. Степан взглянул на часы – на них было около двенадцати. Нужно было спешить в лагерь, чтобы успеть поспать перед утренним дежурством. Похоже, связь с Мариной ему установить так и не удалось. А вот войти в контакт с энергией земли у него получилось! Правда, не понятно к чему это его привело. Но в любом случае он что-то полезное сделал, а это уже хорошо!
Когда Степан вернулся в лагерь, было уже темно. Однако в лагере никто не спал. Все, кто не дежурил в это время возле верёвки, сидели за столом и очень громко что-то обсуждали. Степан подошёл к столу, чтобы узнать, в чём дело. Но, заметив его, Ирина поднялась ему навстречу, взяла его за руку и отвела в сторону – подальше от общего собрания.
- Понимаешь, у нас тут произошло кое-что неприятное. – взволнованно сообщила она. – Костя с Сашей подрались.
- По-настоящему подрались? – удивился Степан.
- Чуть не убили друг друга! – заверила его Ирина.
- Ух, ты! – в сердцах воскликнул Степан. – Помощь нужна?
- Уже нет. – уверенно остановила искренний порыв Степана Ирина. - Теперь всё уже налаживается. А ты где был?
- Я пытался восстановить связь с Мариной.
- Получилось?
- Не уверен... - замялся Степан. – Что-то получилось, но связь я всё ещё не чувствую.
- Ладно. Расскажешь завтра. А сейчас лучше иди спать. Тебе ведь завтра в шесть на пост. Встанешь?
- Конечно. У меня всё равно нет другого выхода. – улыбнулся Степан.
- Это хорошо. Я ведь завтра с тобой дежурить не смогу. Уж извини. Нужно Константина поддержать. А ты подежуришь с Аней. Хорошо?
- Ладно... - растерянно ответил Степан.
- И вот ещё что, - быстро продолжила Ирина. – Я после нашего дежурства долго думала о том, как нам установить связь с Мариной. Ну, во всяком случае, думала до тех пор, пока этот ревнивец не начал бушевать! – с нескрываемым сарказмом добавила она. – Ты что-нибудь знаешь о вогнутых зеркалах?
- Нет.
- Хорошо. Тогда слушай, - с деловым видом быстро начала говорить она. – Я где-то читала, что вогнутые зеркала применяют для связи с информационным полем земли. Учёные проводили всевозможные опыты, надевая на головы испытуемых алюминиевые цилиндры с конусообразными окончаниями сверху - такие, знаешь, как у священников? – и она красноречиво изобразила руками описываемый головной убор на своей голове. - И у них получались потрясающие результаты. Они, правда, не только на головы эти цилиндры надевали. Они и самих людей в огромные цилиндры помещали. И этим людям удавалось мысленно передавать информацию на тысячи километров.
- И что? – недоверчиво заметил Степан.
- Не улавливаешь? - загадочно улыбнулась Ирина.
- Нет. Флаг им в руки. Мы-то с Мариной здесь причём? – недоумевал он.
- Притом, что ты тоже можешь попробовать надеть на голову нечто подобное, и уже вооружившись последними достижениями науки, попробовать установить связь с Мариной. – с довольным видом закончила она.
- Интересно, что же такое подобное я могу надеть на голову? – иронично спросил Степан.
- А вот что! – радостно воскликнула Ирина и достала из пакета, который всё это время она держала в руках, большой алюминиевый котелок.
- Издеваешься? – не поверил Степан.
- Ни капли. Я совершенно серьёзно предлагаю тебе попробовать. Жаль, что не я с тобой буду завтра дежурить, но, надеюсь, ты не будешь стесняться Аню?
Степан брезгливо взял протянутый котелок и придирчиво осмотрел его на предмет чистоты. Этим котелком по его прямому назначению, похоже, ещё не пользовались. С него даже ценник ещё не отодрали. Примерив котелок себе на голову, Степан несколько удивился – котелок оказался ему в пору. Сидел, как влитой.
- Ты его специально для меня покупала? – сострил он.
- Просто он лёгкий... легко нести... думала пригодится... - улыбнулась Ирина. – И, как видишь, не зря! Наденешь?
- Ладно. Попробую. – неожиданно согласился Степан.
В конце концов, что он теряет? А вдруг действительно котелок поможет? Мало ли что?..
| < Предыдущая глава | ОГЛАВЛЕНИЕ | Следующая глава > |
